"Волкодав"
На далеком хуторе, в неопределенной стране жил да был мальчик – сын кузнеца. Был он никто, и звать его было никак. Но у него были мама и папа, что само по себе подвиг, потому как чем хуторяне жили и питались – осталось загадкой: на прилежащей к хутору территории не удалось обнаружить не только гектаров колосящейся пшеницы, но и банальных шести соток. Впрочем, это совершенно неважно, потому как все они по определению были не жильцы на этом свете.
Однажды на хутор пришли два другана-подельника: жгучий брунет Домогаров с каким-то идолищем поганым и всю деревню порешили. Смысл этого деяния остался скрыт от широкой публики, но, видимо, творилось сие злодейство не идеалов ради, а исключительно затем, чтобы мальчику безымянному было чем заняться во взрослой жизни.
Пронаблюдав за мучительной гибелью мамы и папы, мальчик зафиксировал в памяти приметы убийц – физиономию Домогарова и десницу идолища поганого, затейливой татушкой украшенную. Злодеи, однако, мальчонку убивать не стали. У них там, в Самоцветных горах давно уже наблюдался дефицит рабочей силы, и упустить такого ценного кадра, как семилетний пацан они не могли.
Как оказалось – не ошиблись. Мальчик проявил чудеса живучести, регулярно выполняя в каменоломнях квартальный план. К сожалению, его трудовые подвиги остались за кадром, и вот мы уже видим матерого воина, жаждущего отомстить своим работодателям.
Воин, стратегически-грамотно минируя по дороге пути отступления, проникает в офис логово Домогарова и застает его в интимный момент с молоденькой невольницей. Несмотря на то, что жгучий брунет отчего-то превратился в блондина с прической на прямой пробор, бывший мальчик его узнает.
Сцена чукалова, злодей убит, узница спасена, всеобщий пожар. Из логова беглецам помогает выбраться слепой старец лет тридцати, проявляющий чудеса ловкости.
Вся честная компания отправляется в город Галирад. По дороге все еще безымянной воин нанимается в охрану каравану за харчи и место в телеге. Естесс-но, тут же следует сцена чукалова, в которой всех убивают, хлещет кровища, летят клочки по закоулочкам, а герой проявляет чудеса храбрости и благородства, спасая неизвестного молоденького мальчика.
В процессе спасения попадается ему под меч идолище поганое, которое, несмотря на характерный прикид, герой в упор не узнает, что, впрочем, не мешает ему отрубить поганцу правую руку и увести меч. Уже позже, разглядывая ампутированную конечность, он обнаруживает на ней знакомую татушку.
В Галираде герой не придумывает ничего умнее, как выспрашивать прямо на улице чей меч, за что есть бит, арестован и препровожден куда положено. Оказывается, меч принадлежит местной знаменитости по имени Жадоба – помеси ихнего назгула и нашего Кощея Бессметного, который во имя своей богини Моранны отказался от человеческого облика и теперь носит специальный доспех с автономной системой жизнеобеспечения. И хочет это недоразумение, угадайте, чего?
Правильно. Читали, знаем.
Молоденький мальчик оказывается дочкой местного кнеса (вроде князя, только пожиже), которая спасает героя от расправы и дотошно выясняет его имя. Теперь мы знаем, что его зовут Волкодав. Ура, товарищи.
Свежеидентифицированный герой выясняет, что Жадоба сильно охотится за юной кнесинкой, причем с самыми бесчестными намерениями. Чтобы уберечь дочку от сраму неминуемой гибели, кнес решает поскорее сплавить ее замуж, тем самым скрепив союз с приграничным государством, а, заодно, переложив проблемы по сохранению дочкиной жизни на мужнины плечи. Волкодав нанимается в хранители тела молодой невесты на пути следования к мужу, справедливо рассудив, что на такого живца злобный Жадоба непременно клюнет.
Дальше на протяжении часа экранного времени следует путешествие свадебного кортежа по лесам, полям и весям. По дороге герой совершает большие и мелкие подвиги, кнесинка ему мешает. Между ними зарождается то-самое чуйство. Жадоба тоже клювом не щелкает. Соорудив себе из легированной стали хороший биомеханический протез, злодей усиленно развлекает в пути путешественников внезапными нападениями, вызовом призраков на дом и прочими невинными шалостями. Во время каждой схватки с обоих сторон гибнет невероятное количество человеко-единиц, однако на общем количестве юнитов в охране кнесинки это сказывается мало.
В промежутках между чукаловами следует эротическая сцена, от участия в которой герой самоустраняется по идейным соображениям.
Вскоре вся ватага оказывается жертвой предательства – кузен кнесинки спелся с Жадобой за-ради галирадского трона. Юнитов вырезают, кнесинку похищают, Волкодав спит.
Проснувшись и получив по мозгам от безутешного жениха, герой отправляется спасать героиню, а с ней, как водится, и весь мир, потому как оказалось, что нужна она Жадобе вовсе не из матримониальных соображений, а исключительно затем, чтобы выпустить в мир богиню смерти Моранну. На хрена им та Моранна сдалась – непонятно, но, наверное, за тем же, зачем всем черным колунам нужны ихние черные боги.
В результате вся тусовка прибывает к Небесным Вратам, где и должно свершиться таинство.
Следует сцена большого чукалова с применением спецэффектов, оставшихся от «Ночного Дозора».
Когда темные и светлые, помахавшись на мосту, изрядно проредили свои ряды, герой сошелся в смертельной схватке с Дартом Жадобой; отрубил ему механическую длань и сбросил в реактор пропасть; однако был при том смертельно ранен прошедшим насквозь мечом в живот. Но помирать ему было некогда – Моранна вырвалась на свет, и герой, до сих пор особой религиозностью не отличавшийся, стал вдруг взывать к богам невыясненного пантеона. И боги подарили ему нехреновый такой лайтсайбер, коим он черную богиню и порешил.
Покончив с делами, герой лег и умер.
Однако на том вокруг него собралось много людей и общее собрание постановило валить Волкодавушке назад, на грешную землю, потому как кроме него некому восстанавливать род Серых Псов. Очнулся герой, весь такой просветленный, умытый, подстриженный, причесанный и всем стало хорошо. А он нет бы сразу за порученное браться – взял кнесинку под белы ручки, да и всучил жениху. Но тот тоже не лаптем щи хлебал в смысле благородства душевного. Вернул кнесинку Волкодаву и всех разом отхеппиэндил.
И стояли они, счастливые, в небо глядели, и в глазах их большими буквами светилась магическая фраза «продолжение следует».
Резюме: я не могу сказать, что мне не понравилось. Не могу сказать и обратного. Местами было скучно от заштампованности. Книгу я читала несколько лет назад, поэтому, судить о том, насколько изменен сюжет, мне трудно. Но точно помню одно – хеппиэнда в нем не было, и ощущения банальности при прочтении – тоже.
За воровство бьют ногами, но может не надо?
На далеком хуторе, в неопределенной стране жил да был мальчик – сын кузнеца. Был он никто, и звать его было никак. Но у него были мама и папа, что само по себе подвиг, потому как чем хуторяне жили и питались – осталось загадкой: на прилежащей к хутору территории не удалось обнаружить не только гектаров колосящейся пшеницы, но и банальных шести соток. Впрочем, это совершенно неважно, потому как все они по определению были не жильцы на этом свете.
Однажды на хутор пришли два другана-подельника: жгучий брунет Домогаров с каким-то идолищем поганым и всю деревню порешили. Смысл этого деяния остался скрыт от широкой публики, но, видимо, творилось сие злодейство не идеалов ради, а исключительно затем, чтобы мальчику безымянному было чем заняться во взрослой жизни.
Пронаблюдав за мучительной гибелью мамы и папы, мальчик зафиксировал в памяти приметы убийц – физиономию Домогарова и десницу идолища поганого, затейливой татушкой украшенную. Злодеи, однако, мальчонку убивать не стали. У них там, в Самоцветных горах давно уже наблюдался дефицит рабочей силы, и упустить такого ценного кадра, как семилетний пацан они не могли.
Как оказалось – не ошиблись. Мальчик проявил чудеса живучести, регулярно выполняя в каменоломнях квартальный план. К сожалению, его трудовые подвиги остались за кадром, и вот мы уже видим матерого воина, жаждущего отомстить своим работодателям.
Воин, стратегически-грамотно минируя по дороге пути отступления, проникает в офис логово Домогарова и застает его в интимный момент с молоденькой невольницей. Несмотря на то, что жгучий брунет отчего-то превратился в блондина с прической на прямой пробор, бывший мальчик его узнает.
Сцена чукалова, злодей убит, узница спасена, всеобщий пожар. Из логова беглецам помогает выбраться слепой старец лет тридцати, проявляющий чудеса ловкости.
Вся честная компания отправляется в город Галирад. По дороге все еще безымянной воин нанимается в охрану каравану за харчи и место в телеге. Естесс-но, тут же следует сцена чукалова, в которой всех убивают, хлещет кровища, летят клочки по закоулочкам, а герой проявляет чудеса храбрости и благородства, спасая неизвестного молоденького мальчика.
В процессе спасения попадается ему под меч идолище поганое, которое, несмотря на характерный прикид, герой в упор не узнает, что, впрочем, не мешает ему отрубить поганцу правую руку и увести меч. Уже позже, разглядывая ампутированную конечность, он обнаруживает на ней знакомую татушку.
В Галираде герой не придумывает ничего умнее, как выспрашивать прямо на улице чей меч, за что есть бит, арестован и препровожден куда положено. Оказывается, меч принадлежит местной знаменитости по имени Жадоба – помеси ихнего назгула и нашего Кощея Бессметного, который во имя своей богини Моранны отказался от человеческого облика и теперь носит специальный доспех с автономной системой жизнеобеспечения. И хочет это недоразумение, угадайте, чего?
Правильно. Читали, знаем.
Молоденький мальчик оказывается дочкой местного кнеса (вроде князя, только пожиже), которая спасает героя от расправы и дотошно выясняет его имя. Теперь мы знаем, что его зовут Волкодав. Ура, товарищи.
Свежеидентифицированный герой выясняет, что Жадоба сильно охотится за юной кнесинкой, причем с самыми бесчестными намерениями. Чтобы уберечь дочку от сраму неминуемой гибели, кнес решает поскорее сплавить ее замуж, тем самым скрепив союз с приграничным государством, а, заодно, переложив проблемы по сохранению дочкиной жизни на мужнины плечи. Волкодав нанимается в хранители тела молодой невесты на пути следования к мужу, справедливо рассудив, что на такого живца злобный Жадоба непременно клюнет.
Дальше на протяжении часа экранного времени следует путешествие свадебного кортежа по лесам, полям и весям. По дороге герой совершает большие и мелкие подвиги, кнесинка ему мешает. Между ними зарождается то-самое чуйство. Жадоба тоже клювом не щелкает. Соорудив себе из легированной стали хороший биомеханический протез, злодей усиленно развлекает в пути путешественников внезапными нападениями, вызовом призраков на дом и прочими невинными шалостями. Во время каждой схватки с обоих сторон гибнет невероятное количество человеко-единиц, однако на общем количестве юнитов в охране кнесинки это сказывается мало.
В промежутках между чукаловами следует эротическая сцена, от участия в которой герой самоустраняется по идейным соображениям.
Вскоре вся ватага оказывается жертвой предательства – кузен кнесинки спелся с Жадобой за-ради галирадского трона. Юнитов вырезают, кнесинку похищают, Волкодав спит.
Проснувшись и получив по мозгам от безутешного жениха, герой отправляется спасать героиню, а с ней, как водится, и весь мир, потому как оказалось, что нужна она Жадобе вовсе не из матримониальных соображений, а исключительно затем, чтобы выпустить в мир богиню смерти Моранну. На хрена им та Моранна сдалась – непонятно, но, наверное, за тем же, зачем всем черным колунам нужны ихние черные боги.
В результате вся тусовка прибывает к Небесным Вратам, где и должно свершиться таинство.
Следует сцена большого чукалова с применением спецэффектов, оставшихся от «Ночного Дозора».
Когда темные и светлые, помахавшись на мосту, изрядно проредили свои ряды, герой сошелся в смертельной схватке с Дартом Жадобой; отрубил ему механическую длань и сбросил в реактор пропасть; однако был при том смертельно ранен прошедшим насквозь мечом в живот. Но помирать ему было некогда – Моранна вырвалась на свет, и герой, до сих пор особой религиозностью не отличавшийся, стал вдруг взывать к богам невыясненного пантеона. И боги подарили ему нехреновый такой лайтсайбер, коим он черную богиню и порешил.
Покончив с делами, герой лег и умер.
Однако на том вокруг него собралось много людей и общее собрание постановило валить Волкодавушке назад, на грешную землю, потому как кроме него некому восстанавливать род Серых Псов. Очнулся герой, весь такой просветленный, умытый, подстриженный, причесанный и всем стало хорошо. А он нет бы сразу за порученное браться – взял кнесинку под белы ручки, да и всучил жениху. Но тот тоже не лаптем щи хлебал в смысле благородства душевного. Вернул кнесинку Волкодаву и всех разом отхеппиэндил.
И стояли они, счастливые, в небо глядели, и в глазах их большими буквами светилась магическая фраза «продолжение следует».
Резюме: я не могу сказать, что мне не понравилось. Не могу сказать и обратного. Местами было скучно от заштампованности. Книгу я читала несколько лет назад, поэтому, судить о том, насколько изменен сюжет, мне трудно. Но точно помню одно – хеппиэнда в нем не было, и ощущения банальности при прочтении – тоже.
За воровство бьют ногами, но может не надо?
-
-
05.01.2007 в 10:39*сквозь зубы* Он НЕ МОГ восстановить род Серых Псов. Именно потому, что у них род считали по женщине. Он последний, и на ком бы он не женился - он бы вошел в род жены.
УРОДЫ!
Но точно помню одно – хеппиэнда в нем не было, и ощущения банальности при прочтении – тоже.
Какой нафиг хеппиэнд? Финал был открытый.
-
-
05.01.2007 в 10:42-
-
05.01.2007 в 10:45Этот мой любимый:
ОДИНОКАЯ ПТИЦА (М. Семенова "Волкодав")
Одинокая птица над полем кружит,
Догоревшее солнце уходит с небес.
Если шкура сера и клыки что ножи,
Не чести меня волком, стремящимся в лес.
Лопоухий щенок любит вкус молока,
А не крови, бегущей из порванных жил.
Если вздыблена шерсть, если страшен оскал,
Расспроси-ка сначала меня, как я жил.
Я в кромешной ночи, как в трясине, тонул,
Забывая, каков над землей небосвод.
Там я собственной крови с избытком хлебнул
До чужой лишь потом докатился черед.
Я сидел на цепи и в капкан попадал,
Но к ярму привыкать не хотел и не мог.
И ошейника нет, чтобы я не сломал,
И цепи, чтобы мой задержала рывок.
Не бывает на свете тропы без конца
И следов, что навеки ушли в темноту.
И еще не бывает, чтоб я стервеца
Не настиг на тропе и не взял на лету.
Я бояться отвык голубого клинка
И стрелы с тетивы за четыре шага.
Я боюсь одного - умереть до прыжка,
Не услышав, как лопнет хребет у врага.
Вот бы где-нибудь в доме светил огонек,
Вот бы кто-нибудь ждал меня там, вдалеке...
Я бы спрятал клыки и улегся у ног.
Я б тихонько притронулся к детской щеке.
Я бы верно служил, и хранил, и берег -
Просто так, за любовь - улыбнувшихся мне..
... Но не ждут, и по-прежнему путь одинок,
И охота завыть, вскинув морду к луне.
А это из второго Волкодава если мне не изменяет память:
Из-за пазухи вынув щенка-сироту,
Обратился Хозяин со словом к Коту:
"Вот что, серый! На время забудь про мышей:
Позаботиться надобно о малыше.
Будешь дядькой кутенку, пока подрастет?"-
"Мур-мур-мяу!" - согласно ответствовал Кот.
И тотчас озадачился множеством дел -
Обогрел и утешил, и песенку спел.
А потом о науках пошел разговор:
Как из блюдечка пить, как проситься во двор,
Как гонять петуха и сварливых гусей...
Время быстро бежало для новых друзей.
За весною весна, за метелью метель...
Вместо плаксы-щенка стал красавец кобель.
И, всему отведя в этой жизни черед,
Под садовым кустом упокоился Кот.
Долго гладил Хозяин притихшего Пса,
А потом произнес, поглядев в Небеса:
"Все мы смертны, лохматый... Но знай, что душа
Очень скоро в другого войдет малыша!"
Пес послушал, как-будто понять его смог,
И... под вечер котенка домой приволок.
Тоже - серого! С белым пятном на груди!..
Дескать, строго, Хозяин, меня не суди!
Видишь, маленький плачет? Налей молока!
Я же котику дядькой побуду пока...
-
-
05.01.2007 в 10:46Что не надо: воровать, или бить ногами?
-
-
05.01.2007 в 10:52Arelat Бить меня не надо (таскать, что понравилось, все равно буду).
-
-
05.01.2007 в 14:55У Линн стартовал годовой баланс, потому до 01 мая свободное время отменяется.
Вот умеет Линн опустить на грешную землю из заоблачных высот *вздыхает* Поздравляю, коллега...
-
-
05.01.2007 в 16:23-
-
07.01.2007 в 13:57/Кто сказал, что Волкодав - Джедай? Он же Горец!/
-
-
07.01.2007 в 14:00-
-
07.01.2007 в 22:34-
-
07.01.2007 в 22:39Хе-хе Джексон от "нашего ответа" наверное со смеху лопнул
-
-
07.01.2007 в 22:53-
-
08.01.2007 в 11:14